Как рождаются шедевры.
Jan. 2nd, 2011 11:52 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
annabaskakova30 декабря за окнами были Мороз и Солнце, - компания настолько редкая в наших широтах, что я схватила сына за шиворот и потащила фотографировать в парк. В парке творилось что-то фантастически красивое, и я принялась щелкать одну за другой пошловатые трогательные открыточки с льдинками и воробушками. Точь-точь такими были мои самые первые фотографии. Тут я я вспомнила, что так и не почистила матрицу после Йемена, и что небо будет в черных точках и соринках.
- Извините, а вы, наверное, профессиональный фотограф? Можно я с вами похожу и поучусь? - робко спросил кто-то. Позади стояла девочка лет пятнадцати, с мыльницей. Мне стало как-то неловко, будто меня застигли на месте преступления.
- Хм... ну в некотором роде, - сказал я, и мы пошли кормить воробушков буханкой хлеба. Воробьи были в восторге. Девочка пыталась снимать льдинки и воробушков, но фотографии у нее получались черными, потому что мыльницей в автоматическом режиме в контровом свете снимать трудновато. Сын изо всех показывал, что он очень профессиональный фотограф, то есть забирался в глубокий снег и с умным видом снимал что-то в небесах. Вскоре он сообщил, что промочил ноги и вообще замерз, и хочет домой. Я попыталась объяснить девочке, что такое экспозамер, на примере кистей рябины на фоне неба (сын сразу включил диктофон в телефоне), и подняла камеру кверху. На нее тут же упали красивые снежинки и растаяли на объективе. Я вспомнила, что салфетки у меня с собой нет и носового платка тоже. Конечно, на объективе был фильтр, и ничего страшного не происходило, но снимать стало невозможно.
- Девочка, у тебя нет носового платочка? - спросила я.
- У меня есть варежка, - ответила девочка. Я принялась тереть объектив варежкой, говоря девочке: "Никогда так не делай". Вода размазалась по краям, но в варежку не впиталась. Тогда я сказала, что буду снимать крутой концепт и всем скажу, что это был софт-фильтр, купленный за бешеные деньги.
С софтом даже вороньи гнезда в небесах выглядели круто.
А еще в парке были расколотые деревья. Это они от мороза так - обледенения не выдержали.
Я шла, щелкая все подряд.
Девочка встретила подружку и ушла. А сын сказал, что совсем окоченел. И я безжалостно усадила его в сугроб, наметенный на скамейку, и принялась фотографировать, приговаривая: "Тепло ли тебе, молодица?". "Пошли уже домой!" - кричал сын. "Отстань, я снимаю шедевр с софт-фильтром. Назову "Одиночество" и продам, - сказала я. И сняла.
Вечером мне позвонила одноклассница, которая давным-давно уехала за рубеж. "А хочешь, я тебе покажу наш Воронцовский парк, где мы гуляли в детстве? - сказала я, - у меня, правда, объектив был мокрый, но в общем, там все понятно... Мы обсудили Воронцовский парк, и подружка ахала и охала. И я легла спать.
Назавтра я узнала, что фотографии мокрым объективом и трогательные птички во льду попали в какие-то очередные яндексовские рейтинги. И получила штук сто благодарственных писем и сообщения, что размазанные картинки украшают чьи-то рабочие столы.
Черт, как же я отпустила ту девочку с волшебной варежкой? Чем же я буду теперь тереть мокрый объектив? Снимала бы так всю жизнь - могла бы прославиться и заработать много долларов.
- Извините, а вы, наверное, профессиональный фотограф? Можно я с вами похожу и поучусь? - робко спросил кто-то. Позади стояла девочка лет пятнадцати, с мыльницей. Мне стало как-то неловко, будто меня застигли на месте преступления.
- Хм... ну в некотором роде, - сказал я, и мы пошли кормить воробушков буханкой хлеба. Воробьи были в восторге. Девочка пыталась снимать льдинки и воробушков, но фотографии у нее получались черными, потому что мыльницей в автоматическом режиме в контровом свете снимать трудновато. Сын изо всех показывал, что он очень профессиональный фотограф, то есть забирался в глубокий снег и с умным видом снимал что-то в небесах. Вскоре он сообщил, что промочил ноги и вообще замерз, и хочет домой. Я попыталась объяснить девочке, что такое экспозамер, на примере кистей рябины на фоне неба (сын сразу включил диктофон в телефоне), и подняла камеру кверху. На нее тут же упали красивые снежинки и растаяли на объективе. Я вспомнила, что салфетки у меня с собой нет и носового платка тоже. Конечно, на объективе был фильтр, и ничего страшного не происходило, но снимать стало невозможно.
- Девочка, у тебя нет носового платочка? - спросила я.
- У меня есть варежка, - ответила девочка. Я принялась тереть объектив варежкой, говоря девочке: "Никогда так не делай". Вода размазалась по краям, но в варежку не впиталась. Тогда я сказала, что буду снимать крутой концепт и всем скажу, что это был софт-фильтр, купленный за бешеные деньги.
С софтом даже вороньи гнезда в небесах выглядели круто.
А еще в парке были расколотые деревья. Это они от мороза так - обледенения не выдержали.
Я шла, щелкая все подряд.
Девочка встретила подружку и ушла. А сын сказал, что совсем окоченел. И я безжалостно усадила его в сугроб, наметенный на скамейку, и принялась фотографировать, приговаривая: "Тепло ли тебе, молодица?". "Пошли уже домой!" - кричал сын. "Отстань, я снимаю шедевр с софт-фильтром. Назову "Одиночество" и продам, - сказала я. И сняла.
Вечером мне позвонила одноклассница, которая давным-давно уехала за рубеж. "А хочешь, я тебе покажу наш Воронцовский парк, где мы гуляли в детстве? - сказала я, - у меня, правда, объектив был мокрый, но в общем, там все понятно... Мы обсудили Воронцовский парк, и подружка ахала и охала. И я легла спать.
Назавтра я узнала, что фотографии мокрым объективом и трогательные птички во льду попали в какие-то очередные яндексовские рейтинги. И получила штук сто благодарственных писем и сообщения, что размазанные картинки украшают чьи-то рабочие столы.
Черт, как же я отпустила ту девочку с волшебной варежкой? Чем же я буду теперь тереть мокрый объектив? Снимала бы так всю жизнь - могла бы прославиться и заработать много долларов.
