Про моего папу

Сегодня моя начальница Людочка (с той работы, где я искусствовед-эксперт) обронила, что хочет сходить в Музей Востока и посмотреть Китай, Японию и Корею. "Давай прямо сейчас?" - предложила я. И мы отпросились и пошли.

Я не была там с год. И все было как прежде - резные нефритовые вазы, свитки, нэцке. И рядом со мной сразу же возник незримый образ моего папы. Который водил меня в этот музей все мое детство, - тогда музей был в маленьком и уютном здании на улице Обуха. Водил по залам и рассказывал, рассказывал. Он откуда-то знал все - и как делают резьбу по лаку, и почему у Будды на голове завитки, и почему китайский лев похож на собаку, и многое другое. Хотя по образованию папа был строителем, а работал программистом, он самостоятельно выучил не то двадцать, не то тридцать языков, неплохо разбирался в живописи, хорошо знал историю и географию... да вообще трудно сказать, чего он не знал. Языки он учил так: сначала читал учебник грамматики, потом покупал толстую книгу и словарь и читал книгу по дороге на работу. Каждый раз, когда требовалось посмотреть новое слово в словаре, он ставил рядом с ним карандашную точечку. Словари были испещрены точечками. Заканчивая читать книгу, он уже знал новый язык. Затрудняюсь сказать, как он угадывал произношение, - помню лишь, что он любил смотреть в кино фильмы на иностранных языках ( в каком-то из московских кинотеатров они шли регулярно). Говорили, что произношение у папы блестящее. Это было до распространения персональных компьютеров, до скайпа, до чатов. Папе было негде общаться с иностранцами.

По выходным папа брался за стопку газет на разных языках, скопившуюся за неделю, вырезал заинтересовавшие его статьи и вкладывал их в Большую Советскую энциклопедию, к которой обращался постоянно и по любому поводу. Невероятное количество информации укладывалось у него в голове в стройное логическое древо, и если у нас с братом возникал спор, первое, что нам приходило в голову - "Пойти спросить у папы".

Папа ушел тогда, когда я была глупой девчонкой, полностью погруженной в собственные проблемы, я обижалась из-за того, что он изменился во время болезни и, как мне тогда казалось, совсем перестал меня понимать, и редко навещала его в больнице. Последний язык, который папа выучил, был грузинский. Он хотел читать Руставели в оригинале.

"Теперь я выучу арабский, - сказал папа. - Я прочел Коран на русском языке и ничего не понял. Тогда я купил Коран с комментариями, прочел и тоже ничего не понял - это кажется бредом. Но не может быть, чтобы люди столько лет читали бред и поклонялись бреду. Надо выучить язык и прочесть Коран в оригинале".

Тору он тоже читал в оригинале. Арабский он выучить не успел. И не дожил до пенсии, на которой собирался выучить японский и китайский.

Сегодня в музее мне показалось, будто папа бродит рядом со мной и рассматривает нэцке.

Водите своих детей в музей. Обязательно.